Мозг или тело

Информация » Идея рефлексивности в теоретической психологии » Мозг или тело

Страница 2

Понятно, что первые в лучшем случае могли претендовать на создание каузальной физиологии или так называемого бихевиоризма – науки о вершках поведения человека и животных, но ничего не могли, да и не хотели сказать о собственно психической жизни предметов своего высоконаучного постижения. Иначе говоря, в идеале они могли претендовать на создание сугубо каузальной и научной непсихологии. Вторые, напротив, стремились по одним им ведомым канонам создавать некаузальную и ненаучную психологию.

Очевидно, что та психология, которая, начиная с В. Вундта, хотела быть дисциплиной научной, могла существовать только в зазоре между этими двумя радикальными позициями, пытаясь предложить некий третий или синтетический путь. Столь же, очевидно, что попытка эта являла собой классический образец «попытки с негодными средствами», ибо предложенные Рене Декартом теоретические средства для решения антропологической проблемы, средства расчленяющие живое единство на две абстрактно противоположные субстанции и не могли привести ни к чему, кроме анекдотичной гипотезы о шишковидной железе, отклоняемой «свободной волей» на произвольный угол.

Впрочем, из психологов по-настоящему очевидно это было разве только для Л.С. Выготского и А.Н. Леонтьева, знавших философию вообще и философию Декарта и Спинозы в частности не в среднегимназическом объеме. Впрочем, и им еще предстояло конкретизировать это свое общетеоретическое знание, наполнить его научно-психологическим содержанием. Именно эту теоретическую задачу и пытается решать Л.С. Выготский в анализируемой нами статье «Психика, сознание, бессознательное».

Для Л.С. Выготского очевидна принципиальная неприемлемость картезианского подхода к решению проблемы двух противоположных субстанций, двух противоположных сущностей, таинственно сосуществующих в предмете нашей науки. Столь же очевидно для него, что принципиальное решение этой коллизии надо искать у материалиста Спинозы. Цепь причинности не может соединять два чуждых друг другу мира, мир мышления и мир протяженности, ибо эти два мира если и могут взаимодействовать друг с другом то только и исключительно в Боге, не в спинозовском Боге равном Природе, но в Боге вполне традиционно-религиозно понимаемом, средневековом Боге-чудотворце, ибо только иррациональным чудом может быть обосновано взаимодействие того, что в рамках рациональной логики взаимодействовать не может «по определению».

Л.С. Выготский ясно отдает себе отчет в том, что выход из тупика психофизической проблемы заключен в спинозовской идее единой субстанции, этой подлинной и единственной causa sui. И его нисколько не смущает, что данная позиция заключает в себе квинтэссенцию материализма. Он убежден, что признание субстанциальности психики, приписывание ей некоей особой сущностной природы, природы подчиненной неким особым ненатуральным, или сверхнатуральным закономерностям, отличным от закономерностей чувственно-природных, есть тупик, тупик идеалистический. Он пишет «Возможность психологии как самостоятельной науки до самого последнего времени ставилась в зависимость от признания психики самостоятельной сферой бытия. До сих пор еще широко распространено мнение, что содержание и предмет психологической науки составляют психические явления или процессы и что, следовательно, психология как самостоятельная наука возможна только на основе идеалистического философского допущения самостоятельности и изначальности духа наравне с материей» (Выготский 1982: I-133).

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7

Интересные материалы:

Copyright © 2024 - All Rights Reserved - www.psychologyland.ru